– Дайте и ему сотню – я тут вообще до окончания ремонта поселюсь. И мужики быстрее работать станут в таком случае.
Недорого же ценит Торопа своё воинство! Хотя, по нынешним меркам, сотня карбованцев – это зарплата неплохого мастера.
– Договорились. Гривны подойдут? По какому курсу их тут берут?
В глазах моего собеседника сразу вспыхивает огонёк интереса.
– Ну… это смотря кому сдавать…
– И кому же?
– Управляющему можно – не обсчитает, но и курс будет уже не таким выгодным. Один к двадцати… может, и к двадцати одному… Смотря сколько сдавать станете, пан сотник.
– Так. А ещё кому можно?
– Можно менялам – их тут человек десять есть. Тут и до двадцати пяти можно догнать, но ухо востро держать нужно. Если больше сотни сдаете – в одиночку не ходите, обманут или кинуть постараются. Они такие… не совсем беспредельщики, но уже рядом где-то.
– А что – и беспредельщики тут есть?
– Так где же их нет? – удивляется мой собеседник. – Есть, конечно. Эти дороже возьмут, им ни с кем делиться не нужно. Но вот уж к ним идти – пять раз подумать надо.
– Даже и с тобой?
– А что – я? Тут с паном Владом надобно: мы для них не авторитеты.
– А он, стало быть, авторитет?
Парень мнется. Денег ему, разумеется, охота – но своей башкой рисковать совсем не хочется. Да и не врет он, по глазам видно, что для указанной категории лиц он особенной опасности не представляет. Был он на таких встречах однозначно, но сам дела не вел – видать, в качестве охраны присутствовал.
– Ладно. Пана Влада мы беспокоить не станем. Покажешь мне этих ухарей, понял? И не тушуйся – тут и твоя доля присутствует. Я, чтобы ты знал, должником ходить не люблю – плачу сразу.
Тут надобно пояснить.
Несмотря на грозное название, указанные товарищи изначально никакими бандитами не являлись. Да и теперь они ими не были. В отличие от «официальных» менял, которые пользовались покровительством атаманов и властей, эти ребятки занимались тем же ремеслом – но на свой страх и риск. Менялы отстегивали главарям отрядов и атаманам, на чьей территории трудились, положенный процент (в разных городах он был разным) и могли рассчитывать на их защиту и поддержку. Стоило это недешево – но оно того стоило. А вот беспредельщики могли рассчитывать сами на себя – и только. Им не мешали, но и особо искать их обидчиков никто не собирался. Оттого и не имелось у них тогда никаких офисов и контор.
Заговорили же о них после одного случая, произошедшего года два назад…
Некий удачливый атаман, заполучив в свои руки изрядную сумму денег, возомнил себя ровней падишаху. А возомнив, решил эти самые денежки обменять на что-то, признаваемое в данном качестве не только в Диком поле.
Надо сказать, что «официальной» валютой дикопольцев к тому времени уже были карбованцы – напечатанные, кстати, вполне легально в типографии Гознака.
В данную типографию поступил заказ от некоего лица (или группы лиц…) на изготовление в коммерческих целях «расчетных купонов с высокой степенью защиты». И хотя внешне они имели все признаки денежных купюр, официально они таковыми не являлись. Кстати говоря, на них отсутствовали также и обязательные атрибуты этих самых дензнаков – предупреждение о недопустимости подделки. Разумеется, никаким Диким полем и не пахло: заказ поступил из Голландии.
Руководство Гознака потребовало полной предоплаты – она была тотчас же сделана. Пожав плечами, директор отдал приказ о печатании партии «купонов» с предоставленных заказчиком эскизов. За отдельную плату россияне разработали и внедрили сложную схему защиты от подделок – тут им равных попросту не имелось.
«Мы же не госструктуры… – разводил руками представитель заказчика. – И не можем никого привлечь к ответственности за подделку. Вот и стараемся всячески осложнить негодяям жизнь, пусть даже и таким образом. Выйдет подделка плохого качества – этого нам и надобно, быстро заметят. Народ же – он сам разберётся и сам накажет!»
Директор только плечами пожимал: «Ну у вас и народец-то!»
«Дикари… – соглашался представитель заказчика. – Совести и ума совсем почитай что и нет… и не любят, когда их обманывают».
Этого никто не любил – и директор, похоже, сделал вид, что поверил словам своего посетителя. Но в ФСБ таки позвонил. Те, словно черти из коробочки, нарисовались уже через двадцать минут – словно у ворот звонка ожидали.
Изучили документы на заказ, вежливо побеседовали с представителем заказчика и также вежливо испарились.
«Не наша епархия, – сказал директору типографии их старший. – По документам всё в норме, признаков мошенничества не усматриваем, намеков на контрабанду или ещё какой-нибудь фортель противозаконный – тоже нет».
– И что?! – опешив, спросил главный гознаковец. – Мне им отказать?!
– Это уж ваше дело… – развел руками фээсбешник. – Нам они неинтересны – от слова «совсем».
Так или иначе, но заказ был выполнен в срок, и объёмные контейнеры с готовой продукцией вывезли за ворота фабрики.
Качество и скорость исполнения заказа принимающей стороне очень даже понравилось, так что расстались все в приподнятом настроении.
А через пару месяцев карбованцы всплыли в Диком поле – причем сразу на всей его территории.
Операция эта, провернутая очень быстро и совершенно неожиданно, явилась сюрпризом для очень многих. Хотя ряд сопредельных государств воспринял её совершенно отстранённо. Мол, хотят там играть в какие-то игрушки – на здоровье! У нас с ними никаких дел (официально…) нет. Не торгуем ничем (опять-таки – официально), а если иногда и по очень большой нужде (во имя страдающего населения, естественно!), что-то кто-то кому-то и платит – так не карбованцами, а реальными деньгами.
Кстати, очень скоро выяснилось, по какой причине на карбованцах не печатали никаких грозных предупреждений. Они все равно никого бы здесь не напугали! Нашлись такие умники… и очень быстро потерялись… Не только сами – но и члены их семей. И ближайшие соседи, по совместительству работающие охраной. А что? Бизнес – это святое! Я к вам нос не сую, вот и вы в мой карман не заглядывайте.
После того, как загадочным образом сгорел – вместе с особняком, семьей и охраной – очередной такой вот умник, карбованцы можно было хоть в увеличенном виде на стендах вешать в качестве образца: желающих что-то там конкретное сотворить в смысле подделки – днем с фонарем невозможно было отыскать. Никакие границы карателей не останавливали в принципе.
